Он глазами большими ребенка,
На тебя смотрел, как на маму.
Как юла у ног суетился.
И всё в щеку лизнуть пытался.

За тобою бежал повсюду.
С языком, от счастья, до полу.
Ты к нему незаметно привыкла,
И оставила жить с собою.

По утрам подходил к кровати,
И сопел, разбудить пытаясь.
В ухо тыкался мокрым носом
И хотел стащить одеяло.

Помнишь? Помнишь? Какой был веселый!
Все тебя рассмешить пытался.
Ты его любя целовала,
По делам уходя, улыбаясь.

Повзраслела ты, повзраслела.
И не радуют больше игры.
И собаками дом наводнила
А волчонка в углу забыла.

Он сначала рычал и злился,
И кусал собачье отродье.
Ты за это по морде лупила
И оставил он их в покое.

А потом ты в слезах приходила
И рыдая его обнимала.
Говорила: никто не любит
И что очень от всех ты устала...

Помнишь? Помнишь? А он как в детстве!
Все тебя рассмешить пытался.
Ты его шутя целовала,
К детским играм своим возвращаясь.

Постарела ты, постарела.
Эти игры тебе надоели.
Помнишь? Ты принесла ошейник
И на шею ему надела?

Он сначала просто не понял.
Но потом подавил обиду.
И простил тебе эту шалость,
Лишь слегка порычав для виду.

Помнишь? Помнишь? "Сидеть", и "Рядом"!
"Принеси"! "Отнеси", и "Голос"!
Но не знал языка собаки.
Как и в детстве, наивный волчонок.

Стал тебя раздражать зверёныш.
Не таких как он покоряла!
Я сказала: "Сидеть"! Ты слышишь?
А он, глупый, в ответ улыбался.

И сдавивши в безумье шею.
"Я тебя ненавижу" кричала.
Тут впервые волчонок понял.
Кто же все-таки ты такая.

И когда ты уже засыпала,
И когда крик безумства умолк.
Помнишь? Как ушел из дома,
Без ошейника, старый волк...